Вообще-то выражение “И обратился я, и видел под солнцем” приписывают царю Шломо, как и все авторство “Экклезиаста”. Что заставило израильского художника Давида Нипо выбрать эту строчку из притчей Соломоновых для названия своей персональной репрезентативной выставки в Тель-Авивском музее искусств? Мудрость, склонность к философствованию и любовь к солнечному свету, без которого не было бы не только всего живого, но и живописи вообще и живописи конкретно Давида Нипо, картины которого – реалистичные фигуративные пейзажи, натюрморты, портреты – пронзают летящие наискось лучи света.
Давид Нипо – художник и философ, любящий порассуждать на философские темы – и рисуя, и преподавая в “Бецалеле” и в южно-тель-авивской школе живописи “Тахана”. Он – один из самых заметных в Израиле художников реалистичного направления, обретающего заново, не на втором, а, наверное, уже на десятом дыхании все большую и большую популярность. Нипо получил в 2013-м году ежегодно присуждаемую премию имени Хаима Шиффа (он стал лауреатом шестого года и обладателем премии в 10.000 долларов, будучи выбранным из 65 кандидатов) за лучшие работы в стиле именно образно-реалистичной живописи. Согласно уставу фонда семьи Шифф, через год после присуждения премии, лауреатам устраивается персональная выставка в музее и выпускается каталог (до этой выставки у Давида Нипо была только еще одна музейная экспозиция – в 2009-м году в Музее Ашдода). На первый наш зрительский недалекий взгляд, на первом плане, на поверхности – его живопись реалистичного, фигуративного стиля далека от философской глубины.
В каталоге и на стенах – разноформатные, простые стол, фрукты, парадный портрет покровителя в полный рост, автопортреты, птица на столе. Второй взгляд замечает точность деталей, теней, полутонов, тончайшие линии кисти, проблески золотой краски, налет загадочности. Так легко вдруг себя убедить и тебя убеждают, что эта груша – не обычный плод, что этот золотистого оперения поникший птенец на золотом же столе – символ ностальгии, тоски по старой живописи, солнечному свету. И при третьем просмотре уже ощущаешь кожей тепло лучей бегущего с картин света, тщательно просвечиваемую изнутри, с той стороны холста, игру с симметрией и контрастами. Нипо выглядывает из глубины картины (автопортретов здесь немало) в нашу реальность, где “и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех их”.
Случай – казалось бы, случайно увиденная сцена – и солнце часто встречаются на его картинах – солнце как источник света и как источник жизни. Немного выспренно для его с виду, казалось бы, простых работ, но так оно и есть. Свет физический и метафизический, подчиняющиеся диалогу художника с красками. Давид Нипо любуется игрой света, отдавая дань старым мастерам времен барокко – свет сбегает из темной части полотна к светлой, напоминая об алхимии, спонтанности, чувствительности и случайных тайнах. Сам Нипо тоже любит убегать – от мэйнстрима, шумных компаний, от центра. Он живет, сбежав после двух десятилетий тель-авивского шума, с женой и четырьмя маленькими детьми в северо-западном Негеве в мошаве Нир-Акива (“с видом на Газу – на нас ракеты не падают, мы слишком маленький мошав, нас они перелетают”), периодически появляясь в студиях Южного Тель-Авива, откуда он в свое время уехал на юг, ради детей, чтобы “дать им такое образование, которое бы пробудило их природное любопытство и желание развиваться”. Его дети учатся дома, в рамках системы, придуманной самим Нипо – педагогом по призванию. Педагогом во вторую очередь. В первую – живописцем. Его пейзажи Негева, пустынные ландшафты из другого измерения Израиля, с абсолютно прозрачным воздухом, заставляют вспомнить слово “рай”.
Варда Штейнлауф, куратор этой выставки, считает, что “в пейзажах Давида Нипо надо уметь увидеть ореол, особое отношения к свету с одной стороны, и с другой – возникающее чувство того, что мы все хорошо знакомы с этим пейзажем или с персонажами его портретов”. Мэйнстрим относит его искусство к анахронизму, но оно – точно и современно, хотя Нипо любит подчеркивать то, что он “вне картины”.
Картины Давида Нипо сознательно увязаны им с классическим искусством. Он выстраивает их, с тщанием игры увлекаясь симметрией, светотенью и символическими понятиями. Одновременно в качестве отправной точки для его реалистической живописи становятся его наблюдения, умение рассмотреть конкретную реальность и перенести ее на холст. При этом Давид Нипо создал еще и свою философию портрета. Один портрет его кисти даже вызвал скандал местного значения, когда он запечатлел в виде скажем так, пользуясь старыми ассоциациями, добродушного вальяжного барина в лисьем воротнике, известного израильского коллекционера Рони-Рональда Форера (владельца тель-авивской галереи современной живописи “Голконда”, представляющий Давида Нипо – http://contemporary.co.il/), что не помешало Нипо получить премию от другого не менее известного израильского коллекционера – Дуби Шиффа. Шифф и Форер пожали друг другу руки на открытии выставки, забыв о недавней бури в стакане воды на тему “Достаточно ли быть богатым, чтобы ваш портрет будет выставлен в Тель-Авивском музее?”. На вопрос о “заказном” портрете Рони Форера, Нипо отвечает так: “Моя живопись говорит о человеке”.
Надо сказать, что самого Давида Нипо эти распри волнует мало – один из портретов его кисти был выставлен в Национальной галерее в Лондоне в 2009-м году, когда Нипо оказался одним из 55 мастеров, чья работы была отобраны для той выставки, из 2000 художников, подавших заявки для участия. Отличное достижение для художника-самоучки – ведь Нипо, которому как раз в канун выставки в Тель-Авиве исполнилось 50 лет, нигде официально живописи не учился. Он Родился в Бразилии, в Рио-де-Жанейро в 1964-м году (и потому следит за выступлениями бразильской сборной по футболу). Когда ему было пять лет, его семья эмигрировала в Израиль, поселилась в Ашдоде, а Нипо, став взрослым, посвятил свою жизнь живописи, работая для пропитания художником и декоратором на киносъемках. В отличие от большинства израильских художников своего поколения, Давид Нипо не имеет формального образования ни одной из художественных академий и никогда не видел в этом недостатка: “Моим учителем был мой отец – художник-любитель, познакомивший меня с миром культуры. Я же, прежде всего, пытаюсь быть правдивым с самим собой, накапливать опыт и быть точным в образах”.
Уже будучи сложившимся художником, он принимал участие в различных семинарах живописи в Умбрии в Италии и в студии Исраэля Хершберга в Иерусалиме. С конца 1990-х он преподает в “Бецалеле”, а с 2005 года также и в школе фигуративной живописи “Тахана”, основанной им в Тель-Авиве вместе с его другом, художником Арамом Гершуни, и в колледже “Сапир”. Нипо возвращает зрителям классику – и делает это так тонко и умело, будто раскрывает перед всеми нами тайну метаморфозы с подсветкой, превращая чисто светскую модерновую живопись в символ красоты реализма, магии и печали, времени и напряжения. “Премия имени Хаима Шиффа и эта выставка осчастливили меня, – говорит Давид Нипо. – Передо мной стоят определенные цели, я стараюсь их достичь, и, как видно, на сей раз мне это удалось, но еще больше ждет меня впереди”. Зрителей же ждут картины утопии, южного рая, точные прозрачные натюрморты, образные фантазии, золотой символизм в системе световых-цветовых отношений в нескольких уровнях – и все это реализм Давида Нипо, его эмоциональная образная реальность, будто перенесенная из века 14-го в наш 21-й концептуально-инсталяционного восприятия.
Картины для выставки собраны из различных коллекций в мире и Израиле. Выставка “И обратился я, и видел под солнцем” Давида Нипо проходит в Тель-Авивском музее искусств до 26 октября. Куратор – Варда Штейнлауф. Сайт музея – http://www.tamuseum.org.il
Маша Хинич. Фотографии предоставлены пресс-службой Тель-Авивского музея искусств.
Загрузка ...