Застать Михаила Турецкого в офисе невозможно. Вышел, убежал, только что был, но уехал… Поймать его для интервью в преддверии гастролей в Израиле удалось только за рулем, на скоростной трассе, ведущей из пункта А в пункт В. Чтобы Михаила Борисовича не обвинили в нарушении правил дорожного движения, сообщаем, что отвечал он по громкой связи
– Хор Турецкого приезжает в Израиль после шестилетнего перерыва. Что произошло с вами и хором за эти годы?
– За это время наш коллектив приобрел практически мировую известность. Мы выступали, без преувеличения, во всех уголках земного шара. Мы наконец создали свой жанр, не похожий ни на кого – эстрадный хор. Прежде были коллективы духовной музыки, классической, а такого явления, как наша команда, нет нигде, я это заявляю со всей ответственностью. Мы создали шоу голосов – в этом сочетании важны оба слова. Основа, конечно, репертуар. Мы поем любимую музыку миллионов, нескольких поколений, независимо от языкового барьера. Все, что популярно в классике, рок-музыке, опере, эстраде, оперетте, андеграунде, фольклоре… Я могу перечислять жанры и дальше, но, надеюсь, понятно, что мы поем любую музыку. Иногда нас обвиняют, что мы пропагандируем так называемый «русский шансон». Но эти песни аранжированы и исполнены на консерваторском уровне и становятся произведениями искусства. Мы поем «Мурку», как оперную арию, и это вызывает восторг и уважение слушателей. Люди понимают, что это не караоке в баре, а настоящая музыка. Мы вышли за рамки филармонии и делаем шоу, превратив элитарное искусство мужского хорового пения в яркое действие, интересное самой широкой публике. Причем нас не обслуживает огромная команда, хор Турецкого – это десять певцов, четыре музыканта и несколько человек технического персонала.
– Что должен уметь артист вашего шоу?
– Наши артисты перестали быть певцами хора, у нас работают штучные солисты, коллекционные голоса, лучшие в стране. Один – уроженец Украины, другой из Литвы, большинство россияне. Они не только талантливые, но и очень трудолюбивые люди, много работают, чтобы шоу развивалось. Мы занимаемся хореографией, берем уроки драматического искусства.
– В вашем коллективе за эти шесть лет появились женщины…
– Это отдельный проект. Многие годы хор Турецкого существовал как самодостаточный коллектив, где мужские голоса могли исполнить любую музыку. У нас есть два уникальных певца – контртенор и тенор альтино. Они поют любые женские партии, и потому нас ничто не ограничивало в выборе репертуара. В качестве десерта для зрителей мы пели, например, арию Нормы из оперы Беллини, «Царицу ночи», отрывки из «Травиаты». Но, тем не менее, мужчина все равно не заменит женщину. Мне всю жизнь, в последние десять лет точно, не хватало проникающего в самое сердце женского вокала. Я решил создать новый проект – музыкальный мир женщин. Мы провели большой кастинг, приезжали певицы не только из России, но и из Молдавии, Украины, Узбекистана. Я отобрал десять девушек. Не только музыкально одаренных и очень красивых, но и с талантливым внутренним миром. Если у тебя есть только голос, этого мало. Да, такой подход работал раньше – есть хорошие вокальные данные, и у тебя все в порядке. Сегодня просто иметь голос недостаточно, на сцену должна выходить личность, обладающая харизмой. Нужно быть интересным зрителю. Вот таких девушек я и отбирал. Мы много работали, и в результате появилось женское шоу «Сопрано Турецкого». Это коллектив, который успешно гастролирует по стране, выезжает за рубеж. Совсем скоро у «Сопрано Турецкого» намечен большой тур по Северной Америке – концерты в Канаде и США. Девушки будут петь в Нью-Йорке, Лос-Анжелосе, Торонто, Ванкувере и других крупных городах.
– А Израиль?
– В сентябре мы приедем в Израиль с мужским составом, и я на концертах расскажу про наших сопрано. Я думаю, что израильская публика захочет увидеть и услышать девушек, и весной 2015 года они приедут к вам.
– В «Сопрано Турецкого» все солистки – красавицы. Были случаи, что на кастинг приходила девушка с прекрасным голосом и богатым внутренним миром, но внешность вас не устроила, и ее не взяли?
– Красота – вещь очень субъективная. Я считаю, что если женщина по-настоящему содержательна, она не позволит себе быть несимпатичной. Умная женщина всегда найдет способ выглядеть привлекательной. Есть тренажерные залы, косметологи и еще много разных вещей, которые женщины знают лучше меня. Я мог сказать претендентке на место в коллективе: «Я бы хотел, чтобы вы похудели килограммов на восемь». И девушка, для которой это было важно, села на диету, пошла в спортивный зал и похудела. Они сейчас все занимаются фитнесом, их никто не заставляет, но девочки хотят быть в форме. Мы работаем, чтобы стать лучше. И вообще, «Сопрано» – это очень красивый проект, моя гордость.
– Но все равно главное – это «Хор Турецкого». Скажите честно, они вам за четверть века не надоели?
– Это как семья. Если брак удачный, то не надоедает. Я знаю, о чем говорю – мои родители прожили вместе шестьдесят шесть лет. Со своими артистами я провожу больше времени, чем с женой и детьми, они для меня как родственники. Конечно, это непросто, каждый талантливый человек требует особого подхода, а когда их десять, это в сто раз сложнее. Я, как тренер футбольной команды, должен объединить игроков, чтобы привести к нужному результату. По-моему, получается. Но прежде всего, они мои близкие люди.
– Но ведь все знают, что нет ничего хуже, чем работать с родственниками…
– Многие артисты, с которыми мы знакомы со студенческих времен и работаем с основания хора, уже много лет мои настоящие друзья. Я знаю, что в тяжелой ситуации могу полностью рассчитывать на них. Мы вместе всю жизнь, и они знают, в какой момент меня называть Мишей, а в какой – Михаилом Борисовичем. Есть начальник – есть подчиненные, а все вместе мы команда и большие дипломаты. У нас общая идея, общая работа, и это самое главное. Для того, чтобы воплотить идею и выполнить свою работу, в коллективе должны быть правильные отношения. Все взрослые люди и хорошо это понимают.
– За годы существования хора были случаи, когда певцы уходили от вас?
– Да, было… Например, в конце 90-х не все верили в наше будущее, были случаи, когда артисты уходили в бизнес. Я понимал это, потому что если твой друг приходит к тебе и говорит, что хочет попробовать себя в другом деле, ты не имеешь права на него обижаться. Тем более, когда неизвестно, что будет завтра. Я говорил: «Попробуй, вдруг у тебя получится». Я имел в виду, что получится жить без музыки. Музыкант – это от Бога, это не каждому дано. И когда музыкант идет, например, работать в строительство или в торговлю, то, даже зарабатывая намного больше, он не всегда чувствует себя в своей тарелке. В двух случаях люди, попробовав себя в бизнесе и весьма преуспев, возвратились.
– И вы их приняли?
– Это были мои близкие друзья, порядочные люди, замечательные музыканты. Да, я принял их назад без всяких объяснений и очень рад этому.
– Кстати о деньгах. Вы и ваши артисты богатые люди?
– Богатый не тот, у кого много, а тот, кому хватает. Мы люди не бедные. Скажу так: нам не стыдно смотреть женам в глаза. Но за деньгами, которые мы зарабатываем, стоит многолетний труд. Тяжелый, изнурительный, по много часов в день. Это не все понимают. Есть байка о великом Шаляпине. Он дал извозчику щедрые чаевые, и тот его спросил: «Ты кем работаешь, барин?» Шаляпин ответил: «Я пою». «Так мы все поём, – рассмеялся извозчик, – а работаешь кем?» Так вот, мы зарабатываем столько, что наши дети не чувствуют себя обделенными. Я ответил?
– Да, исчерпывающе. Идем дальше. В вашем хоре появились молодые лица. По какому принципу вы отбираете артистов?
– Для наших певцов голос – лишь краска. В хоре работают вокалисты, которые могут выйти на площадь, спеть без микрофона – и их услышит весь город. У этих возможностей есть практическая польза: если во время выступления что-то случается с аппаратурой, мы спокойно остаемся на сцене и продолжаем работать. Или еще фирменная штучка, которую мы можем себе позволить: певцы опускают микрофоны в середине исполнения «Полета шмеля» a capella. И зрители понимают, что их не обманывают, хор действительно поет вживую. Если сегодня к нам придет очень талантливый человек, мы его, безусловно возьмем. Тот, кто приходит в наш коллектив, должен уметь работать в команде, быть открытым к новому репертуару, новым жанрам. Если он оперный солист – должен научиться петь рок и джаз, если человек пришел с эстрады – ему придется осваивать классику. Не все готовы к такой учебе, не все готовы стать к балетному станку, не все готовы бороться с лишним весом, если это нужно. Мы куем артистов. Я заставляю их книги читать, ходить в музеи, в театры, на концерты других исполнителей.
– На чьи концерты?
– Недавно всех отправил на Джастина Тимберлейка и группу «Аэросмит», которые приезжали в Москву. Еще ходили на Лондонский симфонический оркестр, Бостонский симфонический оркестр, они тоже гастролировали у нас. Мы очень подолгу отсутствуем, но когда бываем в Вене, обязательно выкраиваем время, чтобы пойти в оперу, оказываемся в Америке – непременно идем в «Метрополитен опера». Мне кажется, что, если певец замыкается на себе, у него сужается кругозор и теряются профессиональные качества. Артист должен ощущать изменение тенденции – что актуально, что модно, что людям нужно именно сегодня. Надо выходит на улицу и смотреть, что там происходит. Нельзя работать, как десять лет назад. Если ты перестал двигаться, теряешь зрителя.
– Каким вы видите хор Турецкого в будущем?
– Наверное, в далеком будущем вожака придется сменить, но стая будет жить, я в этом уверен. Наработан уникальный опыт, и команда продолжит работать, направление, которое мы выбрали, сохранится. Мы – единственный хор такого уровня, который работает на эстраде и умеет держать огромные залы. Два месяца назад мы выступали в спорткомплексе «Олимпийский» – это не консерватория, не камерный зал, а стадион. На таких площадках нужна особая энергетика, и она у хора Турецкого есть. Мы показываем зрителям современное шоу, зажигаем любую публику, и зрители отвечают, мы это чувствуем.
Римма Осипенко
http://bravo.glamur.co.il/announce/20254
Музыкальное чудо Хора Турецкого
Загрузка ...