“Анна Ям: Птичье молоко” – так называется новая экспозиция в Тель-Авивском музее искусств, персональная выставка молодого израильского фотографа Анны Ям (Анны Ямщиковой – после репатриации ее родители сократили фамилию до понятной и благозвучно-произносимой, столь короткой и приятной в жарком климате, двухбуквенной – Ям).
В одном из текстов на сайте, посвященном творчеству Анны Ям, подробно и сухо перечислены анкетные данные родственников: бабушек и дедушек, мамы и папы: имя, фамилия, год и место рождения, город, образование, работа, переезды, репатриация, снова имя и фамилия – уже немного иные, новые город и места работы, новые занятия, новые понятия. Физик занимается в новой стране фотографией, инженеры делают поделки из ракушек, преподают математику и увлекаются ювелирным искусством. Часть семьи здесь, часть семьи – там. И в конце семейного дерева – Анна: “Анна снимает 35-миллиметровой камерой и камерой среднего формата в цвете и черно-белых негативах, и дигитальной камерой. В основном она фотографирует людей, натюрморты, пейзажи” так заканчивается ее curriculum vitae и так начинается ее биография фотографа.
Самый распространенный вопрос, который задают Анне Ям такой: “Почему?”. Анна Ям на сегодняшний день – одна из самых успешных молодых израильских художников, занимающихся художественной фотографией. Почему молодая и удачливая фотограф, выросшая в Израиле и получившая здесь образование, премии, призы и стипендии, участвующая в десятках выставок и сотрудничающая с престижной галереей – почему она вновь и вновь возвращается туда, в первую часть curriculum vitae, и снимает стариков и могильные памятники, уставших и разочарованных людей, удивленных, растерянных детей, кривоколенные переулочки, в которых запутывается навигатор.
– Зачем вам это надо? Зачем ездить в Россию, копаться в прошлом?
– Затем, – объясняет Анна, что для меня это не прошлое, а настоящее. Когда я приезжаю в Россию или в другие страны – а на выставке представлены фотографии из нескольких стран – то не чувствую себя туристкой. Я люблю снимать те места, в которых уже бывала, приехать туда снова и почувствовать, как изменилась я сама. Я уехала из России 12-летней девочкой, бывшей уже достаточно самостоятельной, уже увлекавшейся искусством. У меня были свои суждения, но все-таки личный багаж еще не достаточно накопился. Может, я езжу туда в – Екатеринбург, откуда родом моя семья, именно, чтобы восполнить этот багаж, несмотря на то, что в Израиле я вполне состоялась. Закончила первую академическую степень в колледже “Бейт-Берл”, вторую по фотографии – в Академии “Бецалель”. У меня проходят выставки, в том числе и за границей – в Германии и Франции, меня постоянно представляет тель-авивская галерея “Браверман”, но чего-то не достает. Это ни в коем случае не состояние оторванности и не поиски корней – это желание пополнить багаж. Родня моего отца живет в Екатеринбурге. Он уехал туда обратно через 10 лет после репатриации и живет в квартире бабушки и дедушки, каждый угол которой я помню. Когда мы с сестрой приезжаем навестить отца, я чувствую, что попадаю не в прошлое, а в некую среду, чтобы в первую очередь понять изменения, произошедшие во мне самой. Судя по отзывам о моей выставке в Тель-Авивском музее, эти изменения позволяют мне делать фотографии, которые воздействуют на зрителей. И на меня саму и на мое искусство. Фотография для меня – чистое искусство, а не бизнес.
– Персональная выставка в Тель-Авивском музее – верхняя ступенька почета? Что дальше?
– Дальше – заграница и более крупная ретроспективная выставка в этом же музее через несколько лет. Так я надеюсь. Ждите изменений…
Персональная выставка в Тель-Авивском музее молодого израильского фотографа или художника, не по поводу присуждения ему “поощрительной” премии, именной стипендии или приза какого-либо фонда, без связи с каким-либо свежим лауреатством, а просто “потому, что он есть” – большая редкость. Анна Ям получила возможность провести персональную выставку только благодаря одному – своему таланту.
Анна Ям тянется не к старому, а к удивляющему, вызывающему желание искать. В старых символах она пытается отыскать новую символику. Недаром выставка названа “Птичье молоко”. Мало кто из родившихся в эпоху второй половине ее биографии знает, что “Птичье молоко” – это название конфет, бывших признаком дозволенной роскоши, символом глотка несуществующего молока – как не существовавшей там свободы, лакомством из иного мира под названием “там” – мира, куда все стремились. Глянцевая коробка с липко-сладкой начинкой. Было ли это вкусно? Не очень – но замены этому не было. Конфеты “Птичье молоко” для многих были столь же недосягаемы, как и свобода. Серо-серые, черно-белые, изредка с отдельным цветным монохромным пятном – плеск желтого, крона зеленого – фотографии Анны – как глоток ностальгии, как круги на воде в потоке изменений.
Фотографии Анны – это ее биография – прежняя, нынешняя и будущая, реальная, придуманная и заново собранная. Большинство снимков на выставке в Тель-Авивском музее сделаны за два последних года в местах, далеких от ее дома – в США, Италии, Франции и в России, часть – в Израиле. В местах, ставших вехами в ее путешествиях, во внешних и внутренних поисках того, что интересует каждого: “кто я” и “зачем я?” Калейдоскоп кусочков жизни, попавших в рамки снимка: чья-то рука, чье-то лицо, лобовое стекло автомобиля, скульптура в саду, кусочек улицы, глаза детей, взгляды взрослых – кадры распадаются, разлетаются и собираются вновь в одну линию, в ленту вдоль маршрутов ее путешествий.
В нынешнем мире художественная фотография вызывает множество дискуссий. Скопировать можно всё? И нужно ли? После появления цифровых фотоаппаратов увлечение фотографией напоминает по своей массовости цунами. Тем не менее, по-настоящему творчески к этому подходят лишь избранные.
В каждой из, казалось бы просто, сделанных фотографий Анны Ям – всегда видны три слоя, три измерения, три момента времени. Мгновение “до”, “сейчас” и мгновение “после”. Фотограф уже оторвала палец от кнопки спуска, но на снимке успело отпечататься немного будущего. Потому эти кадры так напоминают немое кино – показ нарочито со сбоями, с перерывами, иногда с порванной лентой. Неисправность древнего кинопроектора придает своеобразную эстетику парадоксов и противоречий. На снимках, у которых нет названий – старики, туман, в котором расплываются формы, застывшие гравированные лица мертвых в ледяной тишине надгробий. Может, это фото-спиритизм – фотографировать души мертвецов на каменных плитах?
“Я не всегда знаю, кто или что ответственно за то, что появляется в моих фотографиях. Может быть, это я. Возможно, это камера. Возможно, это сам момент. Я просто фотографирую. Иногда, даже не глядя через объектив. Иногда экспериментирую с освещением. Но в любом случае, некоторые вещи происходят сами по себе. Я действительно не знаю, как появляются эти изображения”.
Фотографии Анны Ям – это рассказы о местах, людях и событиях, а не рассказы о ее поездках. У нее нет специфического способа съемки или метода обработки фотографий, она не планирует детально и дотошно каждый кадр. Иногда в процесс съемки вмешиваются непредвиденные обстоятельства – как в репортаж, но ее работы – это художественные снимки, вид путевых заметок. Это “неправильные” заметки и “неправильные” фотографии – но тем они и притягивают: напряженной противоречивой эстетикой, хмурым туманом в зеркале, с поверхности которого только что сорвали ткань, и потому настоящее еще не успело в нем четко отразиться, оно неопределенно и расплывчато.
Анна Ям признается, что предпочитает, чтобы зрители не сразу понимали ее работы, точнее – чтобы они воспринимали их постепенно, послойно: “Мне хочется, чтобы посетители на выставке подошли к фотографиям, посмотрели и прошли дальше, вернулись и еще раз вернулись, вгляделись бы в работы снова, но в другой момент. В каждой моей фотографии много слоев – для зрения и восприятия. В них надо поверить, их надо увидеть и для этого требуется время”.
Время есть всегда, иногда оно бесконечно, иногда его немного. Иногда время расплывается в молочном тумане – как на фотографиях Анны Ям, иногда – спрессовано в кристаллы, как на включенных в экспозицию снимках прозрачных кристаллов, сделанных во время научных изысканий ее бабушкой – физиком и фотографом Светланой Фишелевой. В данном случае у времени есть веха – 22 августа, последний день работы выставки “Птичье молоко”.
Маша Хинич
Куратор выставки “Анна Ям: Птичье молоко” – Нили Горен. Выставка продлится до 22 августа.
Сайт Анны Ям – http://annayam.com
Сайт галереи “Браверман” – http://bravermangallery.com/artists/anna-yam/
Сайт Тель-Авивского музея – http://www.tamuseum.com
Часы работы: воскресенье – закрыто, понедельник, среда, суббота – с 10.00 до 18.00; вторник, четверг – с 10.00 до 21.00, пятница – с 10.00 до 14.00.
Страничка в фэйсбуке – https://www.facebook.com/anna.yam.12?fref=ts
Фотографии работ Анны Ям предоставлены отделом по связям с прессой Тель-Авивского музея искусств
Загрузка ...